Уральский Монстр - Страница 68

Девочку увидели рабочие, знавшие как её родителей, так и саму Алю. Картина была ужасна – раздетая девочка полусидела, прислонившись спиной к стволу дерева, лицо её было покрыто то ли царапинами, то ли порезами и запачкано кровью, в глаза бросалась раскрытая чудовищная рана на животе, в которой можно было видеть петли кишок. Это были далеко не все телесные повреждения, но именно они бросились в глаза в первые минуты. Самое невероятное заключалось в том, что девочка не только была жива, но и оставалась в сознании, она не позволяла прикоснуться к себе, и как только к ней наклонялся мужчина, кричала «мама!»

Картина была душераздирающей.

Карта Пионерского посёлка датированная 1947 г., с указанием мест похищения (А) и обнаружения раненой Али Губиной (В). Положение второй точки условно, поскольку её точной привязкой на местности никто в правоохранительных органах не озаботился. Известно, что школа №5, расположенная на улице Кочегаров, являлась ближайшим к месту обнаружения раненой девочки учреждением, в котором находился телефон.

В лесу находилось довольно много людей, которые, пользуясь прекрасной погодой, отдыхали в обстановке, если можно так выразиться, индустриального пленэра. Неподалёку проезжали поезда, со стороны депо доносились гудки и звуки сирен, но это ничуть не мешало многочисленным компаниям, расположившимся с нехитрой снедью и выпивкой буквально в нескольких десятках метров друг от друга. Все свидетели впоследствии вспоминали, что в тот день в лесу за школой было очень много отдыхающих. Шум, поднятый обнаружившими Алю мужчинами, быстро привлёк внимание любителей пикников, и к месту происшествия со всех сторон стал подтягиваться народ. Через некоторое время прибежал Георгий Губин, отец Али, услыхавший об окровавленной девочке, он принёс с собою санитарную сумку, лег рядом с дочерью на землю и стал протирать раны тампоном. Вряд ли эти действия имели в ту минуту хоть какой-то смысл.

Около 19 часов – примерно через полчаса с того времени, как девочка была найдена – появилась автомашина «скорой помощи», которая повезла пострадавшую в Свердловскую клиническую больницу №3. Приёмный покой хирургического отделения принял раненую девочку в 19:45.

К моменту прибытия в больницу девочка уже была неконтактна и совсем не реагировала на окружающее. В истории болезни за №3120 состояние Али Губиной, которой на тот момент только-только исполнилось 2 годика и 5 месяцев, описано так: «Диагноз при поступлении: резаная рана правой подвздошины, с выпадением поперечной ободочной кишки и сальника, резаная рана грудной клетки, ранение легочной плевры. Множественные раны кожи правой axilar-ной области (то есть подмышечной впадины и участка рядом с нею – прим. А. Р.) и боковой стенки живота. Резаное ранение лица, головы, кровоподтёки боковой поверхности шеи».

В ходе тщательного предоперационного осмотра были описаны следующие телесные повреждения (см. анатомическую схему):

– за правым ухом и в области правой теменной кости кожные царапины, оставленные, видимо, ножом (позиция 1);

– на нижнем веке правого глаза и на правой скуловой кости рваные раны длиной 1-2 см (поз.2);

– на боковых сторонах шеи синюшного цвета кровоподтёки от 2 см. (поз.3). Такого вида кровоподтёки при сдавлении шеи оставляют фаланги пальцев;

– от правой подмышечной области до правой подвздошной кости (то есть на правой стороне торса – прим. А. Р.) множественные резаные раны различной глубины и размеров, местами имеющие вид поверхностных царапин, а местами проникающие вглубь кожи (поз.4). На уровне 6-го межреберного промежутка разрез, идущий по подмышечной линии на протяжении 8-10 см. Этот разрез достигал глубины 1,5-2 см и проникал в грудную полость. Во время вздоха слышалось «ясное присасывание» (так в оригинале – прим. А. Р.) воздуха в плевральную полость. Таким образом, налицо был пневмоторакс, потеря плевральной полостью герметичности и частичное спадение легкого как последствие этого явления. Пневмоторакс дополнялся гемотораксом, то есть заполнением плевральной полости кровью, поступавшей из раны. Гемо-пневмоторакс грозил девочке смертью, эта рана потенциально являлась смертельной;

Анатомическая схема с указанием телесных повреждений Али Губиной. При первом же взгляде на неё обращает на себя внимание чёткая локализация ранений на правой стороне тела жертвы. Фактически, являются двухсторонними лишь следы сдавления шеи. Поскольку в абсолютном большинстве случаев сексуальных нападений преступник стремится находиться лицом к лицу с объекта посягательства – это связано с реализацией подсознательной потребности видеть страдания и унижения жертвы – локализация телесных повреждений однозначно свидетельствует о лево- или праворукости преступника. В случае травмирования Али Губиной мы видим, что преступник держал нож в левой руке. Это наблюдение наводит на мысль, что нападавший являлся либо левшой, либо амбидекстром. То и другое в реалиях Советского Союза середины 20-го столетия являлось достаточно редким отклонением в развитии и могло служить важным ориентирующим следствие поисковым признаком.

– в правой подвздошной области рана длиною 12-15 см с рваными краями. Именно из этой раны выпадал сальник и петля ободочной кишки длиною 20-25 см. (поз.5).

Осмотр показал, что брюшная полость загрязнена травой, старой листвой и заполнена большим количеством крови. Вкупе с большим количеством открытых ран, длительное время находившихся в антисанитарной обстановке, это грозило сепсисом даже в случае успешной операции. От вставшей к операционному столу Зинаиды Негановой, молодого ещё хирурга, которой в тот момент не исполнилось и 30 лет, потребовалось всё мастерство и хладнокровие, чтобы в ходе шестичасовой операции выполнить необходимые манипуляции с максимальной тщательностью. Её профессионализм спас девочке жизнь, несмотря на то, что все специалисты расценивали шансы на благоприятный исход хирургического вмешательства как весьма невысокие. Конечно, очень помогло и то обстоятельство, что не были повреждены внутренние органы: печень, кишечник, желчный пузырь.